Иркутск является городом, обладающим собственным уникальным архитектурно-культурным обликом. История, застывшая в камне и дереве на улицах Иркутска, проявляется практически повсеместно. По состоянию на 2017 год в перечне его архитектурных памятников значилось 556 наименований охраняемых объектов.
При этом данные памятники в большинство своем либо являются вполне функционирующими зданиями, либо разрушенными строениями, от которых остается только фундамент. Иногда эти разрушения результат действия времени, а иногда и плод человеческой жадности, когда кусок земли в самом центре Иркутска, стоящий приличных денег, является более ценным трофеем, чем здание на нем. Между тем, федеральное законодательство даже практически утраченный объект-памятник истории и культуры требует сохранять и восстанавливать. Такая забота о памятниках похвальна, но для населенных пунктах типа Иркутска крайне обременительна.
Кроме того, в перечне выявленных объектов культурного наследия, расположенных на территории Иркутской области увы практически не встретить пояснение об историко-культурной ценности объекта, поскольку заполняются они на памятники поставленные на учет после 22 января 2015 года, а большинство памятников в Иркутске на учет было поставлено в 2014 году. А вот в 2017-2019 же году в реестре не появилось ни одного нового памятника истории и архитектуры в Иркутске и одновременно из него выбыли десятки объектов, в том числе доходный дом Кирикова, жилой дом А.А. Рассушина (его, к счастью, удалось отстоять), усадьбы Милоозерова и Мусатова и другие. Помимо того, что памятники выбывают из охранных перечней, они уходят от нас навсегда – дома сносят или же они сгорают.
В начале осени Иркутск потрясла новость о сносе очередного памятника – старинного особняка – Усадьбы купца Перевалова, расположенной по адресу: улица Фурье, 12. Этот дом находился в списке памятников истории и культуры с 1988 года, однако в 2017 году его вывели из этого перечня. Как сообщили в Фонде “Наследие”, аналогичная участь может грозить и еще одному так знакомому каждому иркутянину зданию – последнему крылу гостиницы «Сибирь» на улице Ленина – арендаторов офисов, расположенных в нем, уже предупредили, что вскоре договоры аренды закончатся, а здание будет снесено.
Много памятников архитектурного наследия за последние годы потеряно в огне.
В конце августа в Иркутске сгорела старинная усадьба Марии Павловны Пеньковой – доходный дом 1896-1907 годов.
В апреле этого года сгорело деревянное здание на улице Партизанской, 40. Это был Флигель с мезонином в усадьбе Шаравиных конца XIX-начала XX века.
Летом 2018 года в городе горел памятник архитектуры Дом Козьмина по улице Баррикад. Сейчас этого дома в перечне выявленных объектов культурного наследия нет. Весной 2018 года, в апреле, на Карла Литбкнехта сгорела часть усадьбы \ доходного дома конца позапрошлого века.
А 7 марта 2018 года по улице Марата загорелись два деревянных дома — 33 и 35. Эти дома тоже относились к числу памятников культуры регионального значения. Здание на Марата,35 все еще значится в реестре охраняемых объектов.
Каков выход из сложившейся ситуации очевидной гибели культурного наследия Иркутска?
Очевидно, что к каждому историческому зданию нельзя приставить человека, который бы следил за его неприкосновенностью. Точно также нельзя надеяться на какую-то особую сознательность владельцев таких зданий. Они в большей мере напоминают «воронью слободку» из бессмертного произведения И.Ильфа и Е.Петрова, которая не могла не загореться.
Одним из очевидных вариантов решения ситуации является формирование из архитектурных памятников отдельных исторических кварталов-заповедников в городе. Однако, это достижимо лишь в случае деревянных построек, да и то с изрядной долей условности.
Например, любимый многими иркутянами 130-й квартал, ставший одним из центров культурного досуга жителей столицы Приангарья может показаться примером бережного отношения к памятникам. Если не вспоминать, что здания в квартале являются фактически новоделом, с пластиковыми наличниками и металлическими дверями. Это образец культурного пространства, созданного из реплик памяти, но не из реальных памятников истории и архитектуры. При этом горожане наверняка изберут такой новодел в качестве более приемлемого варианта городского общественного пространства, чем наличие десятков, почерневших от времени, полуразвалившихся и практически невосстановимых зданий.
Стоит еще учесть, что памятник охраняется государством как правило не целиком (как архитектурный ансамбль), а зачастую лишь отдельными элементами, представляющими художественную ценность – ставнями, наличниками и прочими деталями домов. Именно эти детали как объект охраны и фигурируют в охранных обязательствах, которые подписываются с владельцами таких зданий.
Может быть, уже пора подумать о том, чтобы создать городской музей деревянного зодчества и собрать в нем все действительно уникальные образцы такого архитектурного наследия, пока оно еще не предано огню, говорит юрист, профессор Юридического института ИГУ Максим Тирских.
Но это только лишь предложения. Сейчас же судьба памятников либо сводится к гибели в очевидно неслучайных пожарах, либо решается в судах и высоких кабинетах с неясной перспективой их сохранения и восстановления. А жизнь продолжается, только уже в совершенно другом архитектурном обрамлении.