Около месяца назад региональную КЧС и штаб по ликвидации последствий наводнения в Иркутской области возглавил губернатор Иркутской области Сергей Левчекно. Однако, толку от “тулунской ссылки”, в которую главу региона отправил лично президент страны, оказалось не так много, как ожидалось.
Лето на исходе, однако в затопленных территориях так и нет нового жилья для пострадавших. По данным на 17 августа, 2600 семей из пострадавших от наводнения территорий в Иркутской области обратились с заявлениями на получение жилищного сертификата. Но выдано только 582 свидетельства. Жильё на них смогли приобрести всего 19 человек. Если так пойдёт и дальше, зимой многие останутся без крыши над головой.
Хуже всего дела обстоят в отдалённых территориях. Там жители с самого начала оказались брошенными на произвол судьбы. Мало что изменилось и сейчас, спустя два месяца после затопления.
Спасение утопающих – дело рук самих утопающих
Например, в деревне Приудинск Чунского района признаны непригодными к проживанию все 49 домов. Однако, местные жители до сих пор не знают – что будет с их деревней. Разрешат ли им строиться на прежнем месте или расселят.
Деревня утонула буквально за три часа. Первые сутки вода прибывала медленно и нестрашно. Поначалу местные жители через каждые два часа замеряли уровень и отзванивались в райцентр: прибыло на 20, 40, потом – 60 сантиметров. К ночи вторых суток стало понятно, что измерять не надо, надо срочно эвакуироваться.
“Мы поняли, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, – рассказывает местный житель Александр Григорян. – Никаких спасателей у нас не было. Сами всю деревню на гору тащили, как могли. Последнюю бабульку вывезли уже в 2 часа ночи. Приехали к ней, она сидит в сапогах, а в доме вода. “Ой, может ещё пронесет”, – говорит. Я её в охапку, и в машину посадил. Мне уже по колено холодной воды было.
Спасатели к нам приехали только в 4 часа утра и первым делом попросили у нас лодки, сапоги. У них никакого снаряжения не было. Потом выяснилось, что ребята – просто пожарные. Мы им, конечно, лодки дали и они еще раз по деревне проплыли, посмотрели чтобы в домах никого не осталось. Потерь у нас не было никаких, все 128 жителей были эвакуированы”.
Первую ночь всем, включая детей, стариков и лежачих больных пришлось коротать у костра в лесу. Продавщица Надежда Фатыхова открыла дверь единственного магазина, чтобы спасти людей от голода. На вторые сутки в Приудинск приехали спасатели и всех детей, стариков и больных на автобусе отвезли в Чуну.
“От нас до Чуны 61 километр, можно доехать за час, – говорит Александр Григорян. – А они ехали через Алзамай, через Тайшет и дорога заняла 7 часов. При этом у людей даже воды не было, а было очень жарко в автобусе. Ничего не было организовано”.
Большинство уезжать из лагеря отказалось, ведь здесь оставался скот. Так и прожили в лесу целых 16 дней. Примерно 10 дней в деревню просто невозможно было зайти, ещё на подступах к ней появлялись неприятные симптомы: кружилась голова, слезились глаза, тошнило. Приудинск стоит на реке Уде, ниже Нижнеудинска. Поэтому все нечистоты из городской канализации вода принесла сюда. Кроме того, люди опасались инфекций из размытых скотомогильников.
“Позже начали к нам приезжать разные комиссии, – рассказывает Александр. – Но если честно, нам никто даже не объяснял, кто приехал и с какой целью. Комиссия по оценке жилых домов приехала со своим списком, в котором значилось 30 домов. А у нас в деревне 49 жилых квартир. Откуда такие данные, где искать крайних – не понятно, потому что нашей администрации в комиссии не было.
Честно говоря, и сейчас продолжается неразбериха. На сегодня всем выплатили только по 10 тысяч рублей. А вот по 100 тысяч – еще не всем. Например, в списках значатся люди, которые здесь уже десять лет не живут, у них дома разобраны. А кто живет, имеет прописку, но ездит на работу в город на месяц-другой – в списке не значится. Моя старшая дочь в такой ситуации оказалась. Мы написали заявление в прокуратуру, но пока оно не рассмотрено. Таких как мы очень много”.
До сертификатов дело тем более не дошло, их не получил ни один человек в деревне. Между тем, все 49 домов в Приудинске признаны непригодными для проживания. Скоро начнутся холода и людям нужно определяться, где зимовать.
“Ходят слухи, что всю нашу деревню расселят, но ни одна власть нам этого чётко и однозначно не сказала, – рассказывает Александр. – А нам нужно знать, здесь мы заново будем строиться или нужно прибирать скот к зиме и готовиться к переезду. Всё у них то ли в стадии разработки или в стадии застоя”.
Примерно такая же неопределенная ситуация в других подтопленных деревнях. Депутат Законодательного Собрания Наталья Дикусарова рассказала, что в поселках Октябрьский в Чунском и Соляная в Тайшетском районах людям до сих пор не хватает элементарного, в том числе матрасов.
“Богатая страна с нищими людьми”
К Тулуну изначально было больше внимания, чем к районам. Здесь сейчас находится штаб губернатора Левченко, который он возглавил примерно месяц назад после настоятельной рекомендации со стороны зампреда правительства РФ Виталия Мутко. Три недели Сергей Левченко безвылазно сидел в Тулуне, а свой костюм-пародию на форму МЧС не снимает до сих пор. Даже в оперу в нём ходит. А толку от всего этого маскарада немного.
Здесь тоже далеко не все получили компенсацию по 50 и 100 тысяч рублей, некоторые не могут выходить и 10 тысяч. О жилищных сертификатах даже говорить не приходится. “Если бы не дети, я бы вздёрнулась”, “Они хотят, чтобы мы рехнулись”, “Я уже реветь устала, не могу” – примерно такими сообщениями наполнены группы в соцсетях, где затопленцы обсуждают последние новости.
Самая острая проблема сейчас даже не в получении компенсации за утрату имущества. Многие имели в собственности второй дом или квартиру, возместить утрату которой не могут. Первоначально их судьбу определяло постановление правительства Иркутской области № 556. Согласно этому документу, получить сертификат можно было только за единственное утраченное жильё. Однако, 15 августа появилось новое постановление, которое расширило круг получателей сертификатов. Теперь компенсация полагается и за вторую утонувшую недвижимость, если площадь уцелевшей не превышает 12 квадратов на человека. Однако, большая часть пострадавших в эту норму не вписывается.
При этом, областные нормативные акты, регулирующие получение сертификата за второе жильё, постоянно меняются и люди не понимают, на что им претендовать. Правительство области вносит новые поправки, губернатор выступает с заявлениями. На деле, пока никому легче не становится.
“Родители моей жены жили на улице Юбилейная, как раз там где прорвало дамбу, – рассказывает тулунчанин Николай Расторгуев. – Естественно, вода забрала все, что было на участке. При этом собственником дома являюсь я, а не родители. Сам живу с семьёй в пятиэтажке, моя квартира не пострадала. В материальной помощи мне отказали, потому что в доме я прописан не был. Жена 2 месяца ходила по инстанциям, доказывала факт проживания родителей в утонувшем доме. При этом наши документы терялись несколько раз. В итоге, материальную помощь нам дали после того, как мы устроили скандал прямо в кабинете главы города. Сертификат за утрату дома нам вообще не полагается, потому что у меня, как у собственника есть второе жильё – та квартира, в которой мы живём с женой и двумя детьми. Куда теперь селить родителей жены, я даже не представляю себе. Оба они пенсионеры, отец инвалид 2-й группы. Сейчас мы вынуждены снимать для них жилье за 10 тысяч рублей. При этом в прокуратуре мне сказали: “Какой еще сертификат? Хоть вы там на одной ноге в своей квартире стойте, – вам ничего не положено”. Если честно, очень обидно: такая сильная, богатая страна с нищими людьми. И если что случится, рассчитывать на помощь не приходится”.
Похожую историю рассказал Роман Пеляк из Тулуна. “У моего отца утонул дом, во время второй волны уплыл в неизвестном направлении, – говорит Роман. – Отец являлся собственником, был там прописан. Но у него есть другая жилая собственность, поэтому нет шансов получить возмещение за дом. Если по нынешнему закону человек докажет, что он жил в затопленном доме, он получает возмещение, при чем может претендовать на 18 квадратных метров, то есть не ниже социальной нормы. Но если у тебя есть другое жилье в собственности или даже доля, тебе ничего не светит. Это несправедливо, ведь у многих во вторых домах и квартирах жили престарелые родители или дети. Куда людям деваться теперь? Некоторые от отчаяния хотели уже в Москву ехать, в одиночном пикете стоять“.
Больше всех повезло тем, на кто имел единственное утраченное жильё и попадает под действие простой и ясной федеральной нормы – 18 квадратных метров на человека, но общая площадь при этом не должна быть меньше утраченной. Например, многодетная семья из пяти человек, которая жила в доме на площади 42 квадратных метра, неожиданно получила возможность улучшить жилищные условия. Если всё было оформлено правильно, им полагается не менее 90 квадратных метров. Но уж если попал в жернова региональной или муниципальной бюрократической машины – только держись.
Жители Тулуна уже направили одно обращение к президенту, в котором просят разобраться в ситуации. Хотели направить и второе, даже собрали 220 подписей, но послушав обещания региональных и местных чиновников, решили подождать и посмотреть, как будет развиваться ситуация. Многие надеются на второй визит главы государства, который ожидается в сентябре. Люди говорят, что теперь тщательно подготовятся к встрече и расскажут обо всех проблемах.